Неточности и ошибки в произведениях Сергея Есенина

            У Сергея Есенина при жизни было много врагов и недоброжелателей. Некоторые современники считали Есенина  выскочкой и самоучкой. Поэта часто попрекали его крестьянским происхождением: дескать, куда лезешь? Некоторые современники любили обвинять Есенина в безграмотности. Между тем ошибки и погрешности встречаются и у Пушкина, и у Лермонтова, и у других выдающихся авторов. Но при жизни доставалось почему-то именно Есенину: уж не за то ли, что он был так популярен и любим в народе?

            Лично я считаю Есенина гением, самородком. Его победы в области литературы я воспринимаю с большой радостью. Имея русское крестьянское происхождение по линии матери, я хорошо понимаю Есенина, его психологию, его образы и язык. Для меня Есенин не просто поэт: Есенин – часть моей души. Осмелюсь сказать, что я хорошо знаю творчество поэта, неплохо в нем ориентируюсь. Поэтому я счел долгом написать эту статью. В ней я затрагиваю слабые стороны творчества Есенина,  привожу  «темные» (непонятные) места его произведений. Такие моменты как неправильные ударения (их, кстати, у Есенина немного), диалекты, неологизмы я не рассматриваю, так как в стихах они допустимы и ошибками не являются. 

          Я не стану приводить целиком те произведения, в которых нашел неточности. С помощью интернета можно легко найти те стихи и поэмы, о которых будет идти речь.     

 Опять я теплой грустью болен

 От овсяного ветерка,

 И на известку колоколен

 Невольно крестится рука.  (“Запели тесаные дроги…”).

     Во-первых, крестятся не на колокольни (и тем более не на известку), а на храм. Во-вторых, крестится сам человек, а не его рука: рука просто делает крестное знамение.

 Я человек не новый!

 Что скрывать?

 Остался в прошлом я одной ногою,

 Стремясь догнать стальную рать,

 Скольжу и падаю другою. (“Русь уходящая”).

       Скользить нога может, но падать – нет: падает не нога, а человек.

В известном стихотворении из цикла «Персидские мотивы» есть такие строки:

 Шаганэ ты моя, Шаганэ!

 Потому что я с севера, что ли,

 Я готов рассказать тебе поле,

 Про волнистую рожь при луне.

 Шаганэ ты моя, Шаганэ.

          Есенин написал: "Рассказать тебе поле". Правильней сказать так: «Рассказать тебе о поле».

    4.

        Также в этом цикле упомянуто слово «Коран».

Магомет перехитрил в коране,

Запрещая крепкие напитки,

Потому поэт не перестанет

Пить вино, когда идет на пытки.

         У Есенина оно написано со строчной буквы, хотя его следует писать с прописной. Впрочем, во времена Есенина могли существовать и другие правила.

5.

В этом же цикле есть такая строфа:

 Я спросил сегодня у менялы,

 Что дает за полтумана по рублю,

 Как сказать мне для прекрасной Лалы

 По-персидски нежное «люблю»?

          Об этих строках (если цитировать воспоминания Семена Липкина) Мандельштам говорил так:

 – Не его это дело, да и где в Тегеране теперь менялы? Там банки, как всюду в Европе. А если и есть, то почему меняла выдает рубли взамен местных денег? Надо бы наоборот.

6.

 Пойду по белым кудрям дня

 Искать убогое жилище.

 И друг любимый на меня

 Наточит нож за голенище. ( «Устал я жить в родном краю…»).

         Что такое "кудри дня"? И как по ним можно идти?

7.

        А вот стихи о корове:

 Дряхлая, выпали зубы,

 Свиток годов на рогах.

 Бил ее выгонщик грубый

 На перегонных полях. («Корова»).

        Понятно, что возраст коровы можно определить по ее рогам. Однако фраза "свиток годов на рогах" слишком режет слух. Есенинский образ получился слишком зримый: так и видишь свиток на рогах коровы. Лучше было бы написать по-другому: «список годов на рогах» или «возраст ее (коровы) на рогах».

8.

 Пускай ты выпита другим,

 Но мне осталось, мне осталось

 Твоих волос стеклянный дым

 И глаз осенняя усталость.  («Пускай ты выпита другим…»).

        "Твоих волос стеклянный дым" - как это понимать?

9.

 О, я верю — знать, за муки

 Над пропащим мужиком

 Кто-то ласковые руки

 Проливает молоком. ("Гляну в поле, гляну в небо...").

         Можно было бы сказать так: «Чьи-то ласковые руки проливают молоко». Или: «Чьи-то ласковые руки поливают молоком». Но вариант Есенина совершенно непонятен.

10.

 Словно жаль кому-то и кого-то,

 Словно кто-то к родине отвык,

 И с того, поднявшись над болотом,

 В душу плачут чибис и кулик. ("Каждый труд благослови, удача!..").

         Есенин написал: "К родине отвык". Правильней было бы сказать: «От родины отвык».

 11-12.

  Синий май.  Заревая теплынь.

 Не прозвякнет кольцо у калитки.

 Липким запахом веет полынь,

 Спит черемуха в белой накидке. («Синий май. Заревая теплынь…»).

        Об этих строках Бунин писал: «Дело происходит в мае, в саду,  – откуда же взялась полынь, запах которой, как известно, сухой, острый, а вовсе не липкий, а если бы и был липкий, то не мог бы "веять"?

 13.

 Вот и опять у лежанки я греюсь,

 Сбросил ботинки, пиджак свой раздел.

 Снова я ожил и снова надеюсь

 Так же, как в детстве, на лучший удел. ("Снежная замять дробится и колется...").

        Есенин написал: "Пиджак свой раздел". Правильней было бы сказать: «Пиджак свой снял».

14.

 Смешная жизнь, смешной разлад.

 Так было и так будет после.

 Как кладбище, усеян сад

 В берез изглоданные кости. («Мне грустно на тебя смотреть…»).

       Поэт написал: "Сад усеян в кости". Правильней было бы сказать: «Сад усеян костями».

15.

Я хотел бы в мутном дыме

Той звездой поджечь леса

И погинуть вместе с ними,

Как зарница в небеса. ("На небесном синем блюде...").

        Есенин написал: «Как зарница в небеса». Правильней было бы сказать: «Как зарница в небесах».

 16.

Тянусь к теплу, вдыхаю мягкость хлеба

И с хруптом мысленно кусаю огурцы,

За ровной гладью вздрогнувшее небо

Выводит облако из стойла под уздцы. («Голубень»).

        Поэт написал: «Вдыхаю мягкость хлеба». Правильней было бы сказать: «Вдыхаю запах хлеба». Мягкость хлеба нельзя вдохнуть, его можно лишь ощутить (например, ладонями рук или зубами).

17.

           Воют в сумерки долгие, зимние,

           Волки грозные с тощих полей.

           По дворам в погорающем инее

           Над застрехами храп лошадей. (поэма «Русь»).

           Есенин написал: "Погорающий иней". Но иней не может погорать (сгорать), он может только растаять.

18-20.

         Вот начало  поэмы «Пантократор»:

          Славь, мой стих, кто ревет и бесится,

          Кто хоронит тоску в плече,

          Лошадиную морду месяца

          Схватить за узду лучей.

        В первой строке пропущено слово «тех». Правильней было бы сказать: «Славь, мой стих, тех, кто ревет и бесится».

       Что касается двух последних строк, то они не согласованы с предыдущими строками.

           Правильней было бы сказать так:

          Славь, мой стих, тех, кто ревет и бесится,

          Кто хоронит тоску в плече,

          Чтоб лошадиную морду месяца

          Схватить за узду лучей.

                 Или так:

          Желая лошадиную морду месяца

          Схватить за узду лучей.

        Или так:         

          Лошадиную морду месяца

          Схватив за узду лучей.

         В этой же поэме встречается такая строфа:

            Он Медведицей с лазури -

            Как из бочки черпаком.

            В небо вспрыгнувшая буря

            Села месяцу верхом.

           Есенин написал: «Села месяцу верхом». Правильней было бы сказать: «Села на месяц верхом».

21.

       В есенинской поэме «Сорокоуст» есть такая строфа:

 И дворовый молчальник бык,

 Что весь мозг свой на телок пролил,

 Вытирая о прясло язык,

 Почуял беду над полем.

        Что значит: «Весь мозг свой на телок пролил»? Эта строка звучит очень неправдоподобно.

22-23.

        В поэме «Отчарь» есть такие строки:

Но звон поцелуя

Деньгой не гремит,

И цепь Акатуя –

Тропа перед скит.

        Во-первых, звук поцелуя ни в коем случае не напоминает звон. Во-вторых, нельзя так говорить: «Тропа перед скит». Правильнее сказать так: «Тропа перед скитом». Или: «Тропа, ведущая в скит».

24-26.

        В поэме  Есенина «Пугачев» встречаются некоторые неточности.

        Вот знаменитый Монолог Хлопуши:

 Сумасшедшая, бешеная кровавая муть!

 Что ты? Смерть? Иль исцеленье калекам?

 Проведите, проведите меня к нему,

 Я хочу видеть этого человека.

 Я три дня и три ночи искал ваш умёт,

 Тучи с севера сыпались каменной грудой.

 Слава ему! Пусть он даже не Петр,

 Чернь его любит за буйство и удаль.

 Я три дня и три ночи блуждал по тропам,

 В солонце рыл глазами удачу,

 Ветер волосы мои, как солому, трепал

 И цепами дождя обмолачивал.

 Но озлобленное сердце никогда не заблудится,

 Эту голову с шеи сшибить нелегко.

 Оренбургская заря красношерстной верблюдицей

 Рассветное роняла мне в рот молоко.

 И холодное корявое вымя сквозь тьму

 Прижимал я, как хлеб, к истощенным векам.

 Проведите, проведите меня к нему,

 Я хочу видеть этого человека.

        В этом Монологе есть, как минимум, три неясных момента.

1. «Тучи с севера сыпались каменной грудой». Наверное, можно сравнить тучи с камнями. Но могут ли тучи сыпаться как камни? Скорее всего, нет.
2. «В солонце рыл глазами удачу». Разве могут глаза что-либо рыть?
3.  «И холодное корявое вымя сквозь тьму

  Прижимал я, как хлеб, к истощенным векам».

  Наверное, можно прижимать вымя к векам. Можно прижимать к векам и хлеб.    

  Только зачем это делать?

27.

        В этой же поэме встречается еще одна странность:

Знаю, знаю, весной, когда лает вода,

Тополь снова покроется мягкой зеленой кожей.

        Разве вода может лаять? Да, весной ручьи журчат, но журчание и лай это разные вещи.

28.

        В другой поэме Есенина – «Преображение» – встречается нечто похожее:

Стихни, ветер,

Не лай, водяное стекло.

С небес через красные сети

Дождит молоко.

      Разве может водяное стекло лаять?

29.

       В поэме «Черный человек» есть такие слова:

Голова моя машет ушами,

Как крыльями птица.

Ей на шее ноги

Маячить больше невмочь.

       Что означает: «На шее ноги»?

       Может, автор хотел сказать другое: «На ноге шеи»?

       Но так тоже странно звучит.

30.

        В поэме Есенина «Товарищ» встречается небольшая неточность:

  Жил Мартин, и никто о нем не ведал.

  Грустно стучали дни, словно дождь по железу.

  И только иногда за скудным обедом

  Учил его отец распевать марсельезу.

        Слово «Марсельеза» следует писать с заглавной буквы.

31-32.

        Для выделения прямой речи употребляются, как правило, кавычки или тире.

        В поэме “Инония» Есенин дважды забыл об этом правиле.

Ухвачу его за гриву белую

И скажу ему голосом вьюг:

Я иным тебя, господи, сделаю,

Чтобы зрел мой словесный луг!

        А также:

Ныне ж бури воловьим голосом

Я кричу, сняв с Христа штаны:

Мойте руки свои и волосы

Из лоханки второй луны.

33.

 Но мечтать о другом, о новом,

 Непонятном земле и траве,

 Что не выразить сердцу словом

 И не знает назвать человек.  («Ты прохладой меня не мучай…»).

        Последняя строка звучит странно. Правильней было бы написать по-другому: «И не знает, как назвать человек». Или: «И не умеет назвать человек».

34.

   Ковыряй, ковыряй, мой милый,

   Суй туда палец весь,

   Только вот с эфтой силой

   В душу свою не лезь. ("Грубым дается радость...").

        Слово "эфтой" - это все-таки не литературный оборот, неологизмом его назвать тоже нельзя.

 35.

 А жизнь кипит.

 Вокруг меня снуют

 И старые и молодые лица.

 Но некому мне шляпой поклониться,

 Ни в чьих глазах не нахожу приют. («Русь советская»).

        Есенин написал: "Шляпой поклониться". Но шляпой нельзя поклониться, поклониться можно головой,  шляпой можно только помахать в знак приветствия или снять ее.  

36.

        Вот отрывок из поэмы «Кобыльи корабли»:

 Никуда не пойду с людьми,

 Лучше вместе издохнуть с вами,

 Чем с любимой поднять земли

 В сумасшедшего ближнего камень.

        Правильнее было бы сказать так: «Бросить в сумасшедшего ближнего камень».

37-39.

Ночь проходит. Свет потух.

За окном поет петух.

И зачем в такую рань

Он поет — дурак и дрянь?

Но коль есть в том смысл и знак,

Я такой, как он, дурак.  («Синий день. День такой синий»).

        Правильнее было бы сказать так: «Я такой же, как он, дурак».

 Нам ведь нечего делать и надо ли?

 Сдохну я, только ты не ложись.

 У моей, я хотел бы, падали

 Процветала куриная жизнь.

        Правильнее было бы сказать так: «Я хотел бы, чтоб у моей падали процветала куриная жизнь».

 Так мне нужно. И нужно молиться.

 И, желая чужого тепла,

 Чтоб душа, как бескрылая птица,

 От земли улететь не могла.

        Складывается впечатление, что последнее предложение плохо согласовано.

40-42.

 Мир таинственный, мир мой древний,

 Ты, как ветер, затих и присел.

 Вот сдавили за шею деревню

 Каменные руки шоссе.  («Мир таинственный, мир мой древний…»).

        Последняя строка («каменные руки шоссе») выбивается по ритму.

 Город, город, ты в схватке жестокой

 Окрестил нас как падаль и мразь.

 Стынет поле в тоске волоокой,

 Телеграфными столбами давясь.

        Последняя строка («телеграфными столбами давясь») выбивается по ритму.

 Жилист мускул у дьявольской выи

 И легка ей чугунная гать.

 Ну да что же! Ведь нам не впервые

 И расшатываться и пропадать.

        Последняя строка («и расшатываться и пропадать») выбивается по ритму.

43.

 Любимая!

 Меня вы не любили.

 Не знали вы, что в сонмище людском

 Я был как лошадь, загнанная в мыле,

 Пришпоренная смелым ездоком.

 Не знали вы,

 Что я в сплошном дыму,

 В развороченном бурей быте

 С того и мучаюсь, что не пойму -

 Куда несет нас рок событий.  («Письмо к женщине»).

        В этом отрывке непонятно, о каком времени он написан: о прошлом или настоящем.

        Если о прошлом, то надо было написать так:

 Не знали вы,

 Что я в сплошном дыму,

 В развороченном бурей быте

 С того и мучился, что не мог понять -

 Куда несет нас рок событий.

        Если о настоящем, то так:

  Не знаете вы,

 Что я в сплошном дыму,

 В развороченном бурей быте

 С того и мучаюсь, что не пойму -

 Куда несет нас рок событий.

44-45.

Много зла от радости в убийцах,

        Их сердца просты.

 Но кривятся в почернелых лицах

        Голубые рты. (“В том краю, где желтая крапива…»).

        Как понять фразу: «Много зла от радости в убийцах»? Разве радость порождает зло?

Я одну мечту, скрывая, нежу,

        Что я сердцем чист.

 Но и я кого-нибудь зарежу

        Под осенний свист.

        Мечта это все-таки что-то из будущего, поэтому правильней сказать по-другому: «Я одну мысль, скрывая, нежу».

46-47.

Все живое особой метой

Отмечается с ранних пор.

Если не был бы я поэтом,

То, наверно, был мошенник и вор. (“Все живое особой метой…”).

Во второй строке словосочетание «с ранних пор» звучит крайне неблагозвучно.

Четвертая строка  («то, наверно, был мошенник и вор») выбивается по ритму.

48-49.

 Есть в дружбе счастье оголтелое

 И судорога буйных чувств —

 Огонь растапливает тело,

 Как стеариновую свечу. (“Прощание с Мариенгофом»).

Четвертая строка («как стеариновую свечу») выбивается по ритму.

 Другой в тебе меня заглушит.

 Не потому ли — в лад речам —

 Мои рыдающие уши,

 Как весла, плещут по плечам?

Разве уши могут рыдать? И разве уши в состоянии плескать по плечам?

50.

 Тихо в чаще можжевеля по обрыву.

 Осень, рыжая кобыла, чешет гриву.

 Над речным покровом берегов

 Слышен синий лязг ее подков. («Осень»).

       Лязг синим не бывает, потому что лязг это звук, а звук не имеет цвета.

Заключение

         На этом я и завершу свою статью. Возможно, я был слишком придирчив. А возможно,  в произведениях Есенина есть и другие ошибки, которые я не заметил.

         В любом случае гений велик не отсутствием ошибок в своих произведениях, а присутствием в них великих мыслей и идей.

         Какие бы неточности не встречались в произведениях Есенина, все равно Есенин великий русский поэт!

Июль 2014